МОЯ ПЕРВАЯ ИСПОВЕДЬ
Крестили меня в 10 лет. Но одно дело креститься, а другое – поверить... Из
Таинства я мало что запомнил, и по-настоящему впервые встретился со
священником, когда мама пригласила его освятить нашу квартиру. Она (как и вся
наша семья) тогда была совершенно нецерковным человеком, а батюшку позвала
скорее из суеверия, как люди вешают в доме обереги и т.д. На всякий случай –
может и не поможет, но хуже не будет.
У меня, как у любого парня лет пятнадцати, были свои глупые (с точки зрения меня
сегодняшнего) проблемы, но тогда они мне казались очень серьезными – например,
любовь к однокласснице, к которой я не знал, как подойти. Я попытался
пообщаться с батюшкой, посоветоваться с ним, потому что священник вызывал у
меня бессознательное доверие. Но ничего не вышло. Он отмахнулся от меня, при
этом не забыв взять деньги за освящение квартиры. Я тогда на него очень
обиделся и разозлился, и мое отношение к священникам и, главное, к Церкви резко
испортилось.
С тех пор моей любимой книгой стало «Воскресение» Толстого. Я не читал его
религиозных произведений, знал только, что он был человеком верующим, но не
признавал никаких посредников между Богом и человеком – священников, таинств, в
общем, Церкви. Мне это очень понравилось, ведь я был уверен: Церковь только
обманывает людей и тянет из них деньги (она ассоциировалась у меня с тем
нелюдимым, расчетливым батюшкой). Так я заделался «толстовцем», толком не
разобравшись, что это такое.
Однажды мой брат случайно встретил друга детства. Когда-то они вместе хулиганили
во дворе, а теперь тот стал монахом и пригласил брата в другой город, где
восстанавливалась разрушенная обитель. Скоро там должно было состояться
освящение храма, и требовалась помощь по уборке территории. Но брат поехать не
смог и попросил меня. Терпеть не мог все, связанное с Церковью, но ради него
все же поехал. Правда, долго возмущался, что буду в этом монастыре бесплатно
вкалывать на каких-то монахов. А вдруг они начнут читать мне нравоучения? Куда
тогда деваться? Остаться одному в другом городе, среди церковников... Я этого
очень боялся.
Первое, что я увидел, войдя в монастырь – это такие же люди, как я. Многие из
них (и это меня особенно поразило) были моими ровесниками. А я-то ожидал
увидеть угрюмых, молчаливых стариков в капюшонах, как в западных фильмах. Но
меня окружали веселые, открытые лица, со мной нормально разговаривали,
улыбались, адекватно реагировали на мои робкие вопросы. А потом произошло нечто
уж совсем неожиданное.
Я присел на скамеечку рядом с двумя монахами. Они что-то весело обсуждали, и
вдруг один из них стал рассказывать другому анекдот про монахов!.. Я не верил
своим ушам. И вдруг почувствовал, как пропало внутреннее напряжение, исчез
панический страх. Я понял, что это нормальные люди, просто живущие какой-то
другой жизнью. Но вот какой – я понять пока не мог.
Я пробыл в этом монастыре два дня. Работал с удовольствием, которого от себя
никак не ожидал. И когда настоятель попросил меня помочь еще в одном селе, где
восстанавливались сразу два храма, я согласился.
Переломный момент в моей жизни случился в день моего отъезда из села. Был
праздник преподобного Сергия Радонежского, служили Литургию. В церковь я идти
не хотел. Проснулся часов в девять, походил-побродил и думаю:
«Дай-ка все же загляну в храм». Народу там было немного. Тут выходит настоятель
с какой-то чашей, все к ней подходят, и священник маленькой ложечкой что-то
зачерпывает и аккуратно кладет людям в рот. Тогда я понятия не имел, что
началось Таинство Причастия...
Когда все причастились, батюшка посмотрел на меня и сказал: «А ты чего ждешь?
Иди сюда». Я подошел, он спокойно меня причастил и пошел было в алтарь... Но
вдруг, резко развернувшись, с полными ужаса глазами, произнес: «А ты
исповедовался?!» Конечно, не исповедовался, я вообще не знал, что такое исповедь
и причастие Телу и Крови Христа. Батюшка, видимо, и сам был в смятении, ведь
это была его ошибка. Он вынес крест и Евангелие, как обычно делают на исповеди,
и не сердитым, но твердым голосом сказал: «Кайся!»
Потом, узнав о христианстве немного больше, я часто вспоминал этот случай. В
древней Церкви исповедовались редко, только если совершали особо тяжкие грехи.
Но исповедовались вслух, перед всей общиной. Позднее Церковь отменила эту
практику, и вот через полторы тысячи лет это повторилось в моей жизни, причем
на первой в жизни исповеди. А ведь я даже не знал, что такое исповедь, просто
чувствовал, о чем надо говорить. И только когда закончил, понял, что говорил
вслух, а в храме стояла полная тишина...
Что я чувствовал, когда вышел из церкви, трудно передать словами. Духовным
опытом вообще сложно делиться. Просто было ощущение, что окружающий мир
преобразился: небо стало ярче, воздух чище. Но самое главное, не умом, а
сердцем я понял, чем живут эти монахи. Это было как мгновенная вспышка света в
темной комнате, но в нем я увидел себя настоящего. И еще. Это чувство было
вовсе не пугающим, была радость и желание изменить себя, начать жить
по-другому.
Сейчас я понимаю, что тогда, на Литургии в маленьком сельском храме в моей
жизни произошла встреча с Воскресшим Христом, с Тем, в Кого я не верил и через
того, кого считал всего лишь «коммерческим директором культового сооружения».
Обычный священник, монах, оказался тем человеком, через кого Бог изливает Свою
благодать и любовь в наш мир. И самое сложное было поверить, что все это –
абсолютно даром...
+
Роман Маханьков (1976 - 2012 гг.), записала Алёна Крылова-Меркулова
Сайт журнала "Фома":http://foma.ru/moya-pervaya-ispoved.html
Автор фото: Юлия Маковейчук
#Фома_чтение